Самый известный столичный стритрейсер дал откровенное интервью «МК»

Воробьевы горы как «колыбель» гонщиков

— Стритрейсинг в России зародился в начале нулевых, — говорит мой собеседник, — примерно в то же время, когда на экранах шел невероятно популярный фильм «Форсаж». Гонки в то время собирали по 1000–1500 человек — такой популярности у них сегодня нет. Однажды соревнования их организаторы сумели провести прямо на дорожках парка «Сокольники». Гоняли стритрейсеры и на Машкинском шоссе, и на полигоне в Кубинке — одним словом, везде, где было мало «обычных» водителей.

— А как же знаменитые Воробьевы горы?

— Гонки на них шли очень недолго — хотя до сих пор находятся дурачки, которые пытаются там соревноваться от светофора до светофора, но это скорее исключение из правил. Смотровая площадка была скорее местом знакомства для стритрейсеров, откуда они организованными колоннами, в которых у всех машин были включены «аварийки», отправлялись на безлюдные дороги, где и устраивались гонки. Такие колонны всегда заметны издалека, к ним присоединяются другие водители и «в процессе» знакомятся друг с другом (таких «случайных» гостей на гонках обычно процентов 60). Собственно, я и сам в свое время так примкнул к этому движению. Конечно, есть и специальные сайты для стритрейсеров в Интернете, но через них новички приходят погонять сравнительно редко.

— Какие машины участвуют в гонках?

— В начале нулевых иномарок было мало — и люди «гоняли» на творениях отечественного автопрома, доработанных своими руками. Гонщики растачивали блоки, ставили в салон огромные баллоны с закисью азота — и зрители следили за ними, им было интересно, почему сегодня эта машина едет быстрее, чем вчера. К примеру, была история: «семерку» умельцы разрезали пополам, убрали «лишние» 40 см, а затем сварили машину обратно. Так и получились первые двухдверные «Жигули» в России. Сегодня все изменилось — гонщики могут купить машину, уже подготовленную к гонкам. У нас иногда соревнуются настоящие «монстры» — к примеру, Nissan GTR мощностью в 1200 л.с. Правда, мы как организаторы допускаем на наши мероприятия и водителей на слабых отечественных машинах, у которых под капотом каких-нибудь 75 «лошадей» — правда, стараясь подобрать им равных соперников. В Москве так поступают не все — организаторы из многих других команд стараются отсекать машины отечественного производства или небольшой мощности, не допускать их к соревнованиям. Мы так не делаем.

— Как организованы сами гонки?

— Раньше это выглядело так: колонна машин — к примеру, с тех же Воробьевых гор — приезжает на какой-нибудь безлюдный участок дороги в Москве или Подмосковье, его «кусок» наглухо перекрывается организаторами с помощью щита из автомобилей, и начинаются гонки, старт за стартом, по прямой. При этом никакой платы устроителями мероприятий с участников не бралось, и диалоги с сотрудниками ГИБДД тоже не велись — гонки прекращались с их появлением. Вся «организационная» часть сводилась к проигрыванию музыки из советских колонок, установленных в багажнике машины, и парню на старте, дающему флагом «отмашку» гонщикам (на его роль обычно подбирали человека худого телосложения — чтобы стартующие случайно не «зацепили» его).

— А что изменилось сегодня? Появились членские взносы?

— Да, они взимаются, в нашей команде — меньше 500 рублей с каждой машины, причем независимо от того, гонщик ты или зритель. Но эти деньги практически целиком уходят на организацию настоящего шоу: мы нанимаем полуобнаженных танцовщиц Go-Go, закупаем дорогое музыкальное оборудование, устраиваем fire show, различные конкурсы и договариваемся с сотрудниками ДПС. Собственно, организаторам из всей собранной суммы хватает максимум на бензин. Если остаются лишние деньги — мы тратим их на подарки для участников, если их не хватает — добавляем из собственной зарплаты. Мероприятия мы стараемся проводить каждую субботу и воскресенье примерно с часа ночи до 4–5 часов утра.

— В чем главный стимул стритрейсеров?

— Чтобы это понять, нужно хоть раз прокатиться самому; за 15 секунд (именно столько обычно длится заезд) гонщик получает выброс адреналина, сравнимый с прыжком с парашютом или хорошим сексом. И такой экстрим заставляет водителей участвовать в соревнованиях снова и снова.

— Сколько стоит «молчание» ГИБДД? В ряде СМИ проходила информация, что за одно мероприятие приходится платить до 40 тысяч рублей...

— В отношении сотрудников ДПС каждая команда уличных гонщиков использует свой подход. У кого-то с полицейскими есть действующие долгое время договоренности, а кто-то просто выбирает такие участки дорог, где инспектора не появляются в принципе. Если брать Подмосковье — то это в основном подъезды к дачным поселкам: дачники туда проезжают и после полуночи уже не выходят со своих участков, чем и пользуются стритрейсеры. Если же с сотрудниками ДПС организаторы начинают «договариваться», то все зависит от конкретного места: на одних дорогах «такса» фиксированная, на других — зависит от количества машин на мероприятии, которые полицейские просто пересчитывают и за каждую берут плату.

— Но инспектора ДПС иногда все же «срывают» гонки?

— Бывает — к примеру, один экипаж дал «добро», а спустя минут 15 приехал другой и приказал сворачиваться. В таком случае у нас есть негласное правило — если 10 стартов прошло (20 — для больших гонок), то мероприятие считается состоявшимся. Это важно, если гонщики начинают качать права из-за сорванной гонки и требовать от организаторов назад свои деньги. Иногда последним из-за «непредсказуемости» инспекторов ДПС приходится и свои деньги участникам соревнований платить, и вход бесплатный в будущем обещать — короче, крутиться.

— С годами с ГИБДД становится «договариваться» легче или труднее?

— На самом деле легче — в нулевые годы для гонок полностью перекрывалась часть дороги, и обычные водители там проехать в принципе не могли, что порождало массу неудобств и проблем. Теперь организаторы стараются оставлять «транзитные» окна. Проще говоря, если какая-то машина хочет проехать, то ее пропускают. И для самих заездов нам хватает двух полос для движения в одну сторону — гонки проходят по прямой, и в них участвуют одновременно две машины. По времени каждое мероприятие длится 2–3 часа, за которые мы успеваем провести около 100 стартов. Наш рекорд — 167 стартов за два часа — не смогла побить еще ни одна московская команда.

— Какой «персонал» участвует в организации гонок?

— Есть люди, организующие парковку машин в месте проведения гонок, есть те, кто следит на старте, чтобы машины и их колеса стояли ровно и прямо, есть команда «отторможки» — они наблюдают за тем, чтобы после финиша машины нормально остановились, чтобы их не развернуло и т.д. Есть среди нашего «персонала» и так называемые «оранжевые жилеты» — они помогают желающим найти себе более-менее равных соперников на гонку, хотя обычно, с кем соревноваться, гонщики договариваются самостоятельно. Кстати, организаторы нашей команды в гонках не участвуют — чтобы не отвлекаться от своей основной «миссии». В ряде других столичных команд, напротив, организаторы не только участвуют в гонках, но и начинают соревноваться первыми — для «затравки» остальных гонщиков.

— Есть ли у вас контроль за водителями в состоянии опьянения?

— Да, мы используем алкотестер при подозрении на опьянение, а наркоманов мы легко выявляем, просто посветив им фонариком в глаза. Таких «гонщиков» мы выгоняем, а особо буйных и вовсе можем сдать сотрудникам ДПС. Также у нас не в почете те, кто врет относительно характеристик своей машины — к примеру, ее мощность 700 л.с., а озвучивается — 400 л.с. Такой обман раскрывается на первом же старте — ведь нормальный гонщик может определить примерную мощность машины, даже не заглядывая ей под капот; с «обманщиками» сразу же прекращают соревноваться, а иногда и бьют им лицо. Кстати, сам принцип, что гонщики не заглядывают друг другу под капот и верят на слово насчет характеристик машин, — это характерная черта стритрейсинга, отличающая его от профессиональных гонок.

— А кто чаще всего участвует в гонках? Студенты, менеджеры?

— По-разному. У нас соревнуются и 18-летние студенты, и 50-летние бизнесмены и «большие» начальники, и сильный пол, и слабый. Девушки частенько выигрывают у мужчин. Для дам, кстати, у нас есть правило: если в машине одни девушки, то въезд на мероприятие для нее бесплатный. А так если на него приехали 200 машин, то обычно соревнуются из них в лучшем случае 60 — остальные лишь зрители.

— Какие гонщики самые «проблемные»?

— «Мажоры», которым папа купил дорогую машину, — они совершенно неуправляемые. И выходцы с Кавказа — эти очень любят, к примеру, прямо во время гонки стрелять в воздух. Это и зрителей пугает, и привлекает лишнее внимание полиции: хороший страж порядка всегда отличит выстрел от фейерверка. Кстати, насчет выстрелов и криминала — к нам «в гости» регулярно наведываются бандиты, предлагающие «крышу» и утверждающие, что эта дорога на самом деле принадлежит им. Правда, когда они узнают, что прибыли у нас нет, сразу прекращают свои «щедрые» предложения.

Риск стритрейсеру не помеха

— ДТП у нас, к сожалению, случаются, но серьезных происшествий единицы, — говорит Evgen, — пожалуй, самое страшное произошло в 2010 году на Промышленной улице в Царицыне. Одна из московских команд стритрейсеров решила устроить там закрытие сезона и собрала множество гостей. И вот на пробный заезд выезжает Nissan Skyline с двигателем мощностью под 700 л.с. Таким мощным машинам всегда дается право пробного заезда — водитель должен понять, как ведет себя на дороге его транспортное средство. Он раз проехал — машина «шлифует» (т.е. неуверенно держится на трассе), два — то же самое. Наконец настает время гонки — против Skyline выступает BMW мощностью под 400 л.с. И водитель первого, очевидно, решил «красиво» выиграть заезд — вжал педаль в пол и уже на второй передаче включил закись азота, чего делать в принципе не стоит. В результате машина рванулась вперед, ее левая стойка подломилась, она потеряла управление и улетела в толпу. Итог — один человек погиб, а еще один оказался в больнице с тяжелейшими травмами — потом все гоночное сообщество Москвы посылало ему деньги на лечение, и в итоге он все-таки встал на ноги. Но большинство ДТП, к счастью, у нас все-таки происходят на импровизированных парковках, когда машины попросту «не разъезжаются».

— Случай на Промышленной улице что-то изменил в мире московских уличных гонок?

— Да, власти стали запугивать стритрейсеров чуть ли не тюремными сроками. Кстати, закон, устанавливающий уголовную ответственность за организацию уличных гонок, сейчас находится в стадии разработки. И если он будет принят, то московские гонщики станут совершенно неуправляемыми, некому будет их контролировать и организовывать. Простой пример: мы всегда следим за тем, чтобы трассы во время заездов были свободны от «обычных» водителей. А теперь представьте — двое «диких» гонщиков решили посоревноваться, встали на светофоре и помчались. А в это время какой-нибудь дедушка на своей «семерке» стал выезжать из двора...

— Ходили слухи, что Воробьевы горы хотят закрыть для проезда машин... И только вчера «МК» сообщил о том, что оттуда выгонят байкеров.

— Нет, их не закроют — там поставили светофоры, повесили камеры и установили «лежачих полицейских», но дальше дело не пойдет (по слухам, это связано с тем, что на Воробьевых горах проходит резервная трасса ФСО, а в случае непредвиденных обстоятельств первых лиц государства к Кремлю и от него везут именно по ним. — Прим. автора). Недавно перекрыли площадку у главного входа на ВДНХ — поставили бетонные блоки и повесили «кирпичи». Объясняется это просто — там долгое время устраивала красочные шоу одна из команд стритрейсеров, но на зиму они делали перерыв. А этой зимой там стали «зажигать» «дикие» гонщики на видавших виды отечественных авто — громко слушали музыку, общались, «дрифтили» («дрифт» — это вид гонки, когда машина снова и снова входит в занос)... В итоге приехали сотрудники ДПС, стали разбираться, а их под смешки закидали пластиковыми стаканчиками. Так что новый запрет нас не касается, нормальные гонщики и так ушли с Воробьевых гор.

www.mk.ru