Пять лет назад Десятникова почувствовала, что немного выросла из Русской гимназии. Захотелось сделать образовательный проект в России. «Когда муж привез меня показать Кембридж, то мне было обидно до слез, что я с детства была вся творческая и талантливая, а получить такое образование возможности не было. И я поняла, что хочу придумать проект, который даст свободу выбора», — говорит Десятникова.

Начинать бизнес в Москве было страшно. «Сын мне сказал: ты всегда играла в игры маленьких девочек, а теперь лезешь в игру больших взрослых мальчиков. И эти игры тебе могут не понравиться», — рассказывает Десятникова. Она опасалась бюрократии, властей и того, что к ней приедет «одна Рублевка» в своем худшем проявлении понтов. И правда, первые пару лет периодически появлялись папы в дорогих костюмах, закидывали ногу на ногу и, проникновенно глядя в глаза, спрашивали «чем я могу вам помочь?» или сразу банальное «сколько?» — и брали паузу. Десятникова смеется, что в умении держать паузу ей все эти товарищи проигрывали: «А в последние два года даже никто уже не приходит с вопросом, сколько стоит купить аттестат».

Учебный центр LGEG открылся в Москве в октябре 2010 г. Его главное отличие от европейских гимназий Десятниковой — возможность получения британского аттестата зрелости A-level (General Certificatе of Education), не выезжая из страны. Московским проектом, по словам Десятниковой, управляет борд из четырех человек, в который кроме нее входит ее сын Александр Десятников, замдиректора LGEG Мария Бурнашова и директор по развитию Петр Копылов.

Инвестиции в московский центр, по словам Десятниковой, несопоставимы с ее европейскими гимназиями. Бюджет открытия LGEG — несколько сотен тысяч долларов. «Только аренда помещения в районе Нового Арбата стоит как бюджет трех лондонских гимназий», — замечает Юлия. Таких собственных средств у нее не было. Так у LGEG появился инвестор, Аркадий Этинген, вложивший 80% необходимой суммы. Через два года Десятникова вернула деньги инвестору с 25%-ной прибавкой. Часть — за счет заработанного LGEG, часть — за счет взятого под 10% займа.

Десятникова уверяет, что не конкурирует со школьным образованием, а предлагает образование дополнительное. «Детей надо учить языкам, математике и искусству, — считает она. — Мы академически ориентированы и заведомо нацелены на раннее развитие».

Есть два основных блока — академический и творческий. В академическом — язык, математика или предмет более широкий — «наука». Есть предмет под названием «развивающее обучение», меняющийся цикл модулей — история, география, астрономия, анатомия, зоология, химия, антропология, биология и т. п. По мере взросления ребенка меняются и усложняются модули, а структура остается той же. Творческий блок для дошкольников и младших школьников — это музыка и арт, а для детей постарше — арт и театр. «Во всех наших проектах театр занимает особое место: я верю, что нет лучшей сферы деятельности, которая позволяла бы решать такое количество задач».

Какие детские мечты о профессиях сбываются →

Людей, у которых единственное образование — педагогическое, Десятникова на работу не берет. Привлекает ученых, профессоров и аспирантов, музыкантов, художников, т. е. практиков. Считает, что от их работы совершенно другой выхлоп.

«Мы ориентированы на очень узкую социально-культурную группу и не планируем занимать другие сегменты рынка. А в этом конкретном сегменте мы не считаем, что у нас есть конкуренты», — полагает Десятникова.

Прямых конкурентов LGEG действительно найти сложно. «Центры дополнительного образования не дают аттестатов, у них для этого нет лицензии. Так что скорее это центр полного цикла, хотя таковым он тоже не является, — рассуждает Илья Лимберг, генеральный директор ООО "Идию-консалтинг" (Edu-Consulting). — Образовательные центры, способные выдавать аттестат, в России в основном образуются после объединения двух школ, одна из которых имеет лицензию на обучение на иностранном языке. Это чаще школы, которые работают по системе IB (International Baccalaureate). Хороших школ, работающих по системе IB, в Москве мало».

Получение британского аттестата для большинства родителей в данный момент не является основной целью, знает Лимберг, поэтому и образования на английском языке в Москве немного. «В дальнейшем IB в России будет развиваться, и многие школы будут стремиться работать по этой программе», — прогнозирует Лимберг.

На двери московского кабинета Десятниковой красуется табличка «Главный Дрессировщик» — подарок от родителей учеников. Может быть, как дань ее любви к Московскому зоопарку, модернизацией которого она занималась, ее серьезному увлечению большими кошками и человекообразными обезьянами. А может, и как руководителю, у которого не забалуешь.

«Когда мы начали бизнес в Москве, сын сразу мне сказал, что либо я должна взять того, кто будет управлять проектом, либо учиться всему сама. Я выбрала второй вариант, — рассказывает Десятникова. — И я учусь прежде всего тому, что связано с финансами, управлению структурой, в которой много людей. Это страшно интересно. Сложно делать все правильно с точки зрения бизнеса, оставаясь самим собой и сохраняя атмосферу».

Сейчас в московском центре LGEG учится около 300 детей. Обучение Десятникова считает не дешевым, но и не запредельно дорогим. «Понятно, что есть семьи, которым нас никак не потянуть. Но есть те, кому это хоть и дорого, но по силам, если выстроить правильные приоритеты, — считает Десятникова. — Я сама одна растила сына в Израиле, очень мало зарабатывая поначалу, но при этом каждый день возила его в физматшколу из Иерусалима в Тель-Авив».

Сын Анжелики Соколовой Мирон сначала ходил в детский сад с носителем языка, потом поступил в английскую спецшколу, дополнительно ходили в EnglishFirst, Alibra. Проблема была одна — разговорить и раскрепостить. «После инцидента с учителем, обругавшим мальчика за плохо сданный тест, восьмилетний Мирон категорически отказывался ходить школу», — рассказывает Соколова. В LGEG попали по совету психолога. Анжелика говорит, что окончательно сразил ее обязательный в программе театр: «Это, конечно, дорого, но оно того стоит. Мы занимаемся 2,5 года, и я ничего лучшего в Москве так и не нашла. Уже полгода ищу новую школу, в которой могло бы быть и все то, что он получает в LGEG. Но пока ничего подобного даже в частных школах нет».

Оборот компании Десятниковой достиг 60 млн руб. Она считает, что постепенно учебный центр вырастет до 600 учеников и на этом рост они затормозят. «Если что-то пойдет не так, то я закрою все и пойду работать в зоопарк, — серьезно говорит Десятникова. — У меня нет зависимости от денег. Поэтому я чувствую себя очень социально защищенным человеком».

www.vedomosti.ru